Я живу в сельской местности, в районе Никосии, посреди поля. Природа, живая природа, свежий воздух, тишина и покой. Кроме сезона охоты. В это время дикая природа уменьшается, и тишина и покой вылетают из окна.
Хотя моя сторона дороги объявлена заповедной зоной и через определенные промежутки времени выставлены знаки, поскольку по обе стороны от меня есть другие подобные жилища, похоже, большинство охотников не умеют читать.
Когда недавно начался охотничий сезон, я был в саду и развешивал белье в 7 утра в воскресенье, когда послышался оглушительный хлопок, и я чуть не обмочился. Через несколько секунд меня осыпали гранулами.
Я крикнул во весь голос протяжное «эй» и позвонил в 112. Меня перенаправили в полицию Ларнаки. Они были совершенно правы, сказав, что я нахожусь в районе Никосии, и поэтому соединили меня с полицией Никосии. Они сказали, что мне следовало позвонить в Ларнаку. Когда я указал, что уже говорил с Ларнакой и все равно живу в районе Никосии, я услышал смешок и мне сказали, что, что касается полиции, я живу в Ларнаке. Итак, меня еще раз соединили с Ларнакой, которая затем перевела мой звонок на Кофину. Они сказали, что не имеют никакого отношения к моему району, и посоветовали мне напрямую позвонить в местный полицейский участок. Они дали мне номер, и я так и сделал. Они в свою очередь заявили, что уведомят Игровой фонд.
Если не сказать точно, где находится мой дом, можно было бы подумать, что мне позвонят и объяснят. Этого не произошло.
С тех пор – и в этом нет ничего нового, это происходит каждую неделю в течение каждого охотничьего сезона – всю ночь, предшествующую охотничьему дню, раздаются выстрелы, и до рассвета это звучит как поле боя. Охотники по-прежнему стреляют туда, куда не следует, многочисленные жалобы в полицию и местные власти остаются неуслышанными, а у меня есть ребенок, который в свой единственный выходной день любит играть на улице и не может.
Интересно, они все притворяются глупыми или это правда?
Имя и адрес не разглашаются
